"...Еще раньше он взял большую зеленую бутылку с надписью на этикетке "ПЕРЬЕ". Теперь открыл ее и убедился, что "Перье" - вода. Разлил ее в пять чашек и поставил их перед Джейком, Сюзанной, Эдди, Ышем и собой.
    - Ты признаешь меня дином? - спросил он Эдди.
    - Да, Роланд, ты знаешь, что признаю.
    - Ты разделишь со мной кхеф и выпьешь эту воду?
    - Да, если ты хочешь, - чуть раньше Эдди улыбался, но тут стал серьезным. Чувство вернулось, и очень сильное. Ка-шуме, печальное слово, которого он еще не знал.
    - Пей, вассал.
    Эдди, конечно, не понравилось, что его назвали вассалом, но воду он выпил. Роланд опустился перед ним на колени и коротко, сухо поцеловал в губы.
    - Я люблю тебя, Эдди, - а за стенами пещеры, на пустынных просторах Тандерклепа, поднялся ветер, неся тучи отравленной пыли.
    - Почему… я тоже люблю тебя, - вырвалось у Эдди. - Что не так? И не говори мне, что все нормально, я же чувствую, что-то не так.
    - Все нормально, - с улыбкой ответил Роланд, но Джейк никогда не слышал в голосе стрелка такой грусти. Его это ужаснуло. - Это ка-шуме, и оно приходит к каждому ка-тету, который когда-либо существовал… но сейчас, пока мы - единое целое, мы разделяем нашу воду. Мы разделяет наш кхеф. И это радостно и приятно.
    Он повернулся к Сюзанне.
    - Ты признаешь меня дином?
    - Да, Роланд, я признаю тебя дином, - Сюзанна сильно побледнела, но, возможно, причина крылась в белом свете газовых фонарей.
    - Ты разделишь со мной кхеф и выпьешь эту воду?
    - С удовольствием, - ответила она и подняла с земли пластиковую чашку.
    - Пей, женщина-вассал.
    Она выпила, не сводя серьезных карих глаз с его. Подумала о голосах, которые слышала, вновь перенесясь в тюрьму Оксфорда: этот мертв, тот мертв: о, Дискордия, и тени становились все чернее.
    Роланд поцеловал ее в губы.
    - Я люблю тебя, Сюзанна.
    - Я тоже люблю тебя.
    Стрелок повернулся к Джейку.
    - Ты признаешь меня дином?
    - Да, - насчет бледности мальчика двух мнений быть не могло. Даже губы у него посерели. - Ка-шуме означает смерть, не так ли? Кто из нас должен умереть?
    - Я не знаю, - ответил Роланд. - Тень смерти, возможно, еще лежит на нас, но колесо по-прежнему вертится. Ты не чувствовал ка-шуме, когда входил с Каллагэном к этим вампирам?
    - Чувствовал.
    - Ка-шуме для обоих?
    - Да.
    - Однако, ты здесь. Наш ка-тет очень сильный, и пережил много опасностей. Он может пережить и эту.
    - Но я чувствую…
    - Да, - голос звучал ласково, на взгляд был ужасен. В нем стояла не просто печаль, говорящая о том, что чему быть, того не миновать, сквозь нее проступала Башня, Темная Башня проступала сквозь нее, и именно там он уже был, сердцем и душой, ка и кхефом. - Да, я тоже это чувствую. Мы все чувствуем. Вот почему мы разделяем воду, которая суть дружба, между собой. Ты разделишь со мной кхеф. Разделишь эту воду?
    - Да.
    - Пей, вассал.
    Джейк выпил. А потом, прежде чем Роланд успел поцеловать его, выронил чашку и обвил руками шею стрелка и истово прошептал на ухо: "Я люблю тебя, Роланд".
    - Я тоже люблю тебя, - ответил стрелок и отстранился. Снаружи донеся очередной сильный порыв ветра. Джейк ждал, что кто-то завоет, возможно, торжествующе, но напрасно.
    Улыбаясь, Роланд повернулся к ушастику-путанику.
    - Ыш из Срединного мира, ты признаешь меня своим дином?
    - Ином! - ответил Ыш.
    - Ты разделишь со мной кхеф и эту воду?
    - Хеф! Оду!
    - Пей, вассал.
    Ыш сунул мордочку в пластиковую чашку и вылакал воду. Потом вопросительно поднял голову. Капельки "перье" поблескивали на усах.
    - Ыш, я люблю тебя, - Роланд наклонился, его лицо оказалось в непосредственной близости от острых зубов ушастика-путаника. Ыш один раз лизнул его в щеку, а потом вновь сунулся в чашку, в надежде, что оставил так каплю-другую.
    Роланд вытянул руки перед собой. Джейк взялся за одну, Сюзанна - за вторую. Эдди замкнул кольцо, подумав: "Как бывшие пьяницы на собрании АА ".
    - Мы - ка-тет, - сказал Роланд. - Мы - единство из множества. Мы разделили нашу воду, как разделяли нашу жизнь и наши поиски. Если один из нас падет, он не исчезнет, потому что мы едины, и никто не будет забыт, даже в смерти..."

"Темная Башня VII: Темная Башня" (ч.2, гл.7/4)